Произошла ситуация — у гражданина был украден мобильный телефон. В этом телефоне был установлен банк-клиент, через который злоумышленники оформили кредит. Банк перевел деньги на счета третьих лиц.
Гражданин был признан потерпевшим в уголовном деле о краже. После этого он обратился в суд и потребовал признать кредитный договор недействительным, ведь фактически, кредит брал не он.
Три инстанции отказали в иске. Они исходили из того, что со стороны банка не было недобросовестного поведения. Возбуждение уголовного дела не влияет на правоотношения между истцом и ответчиком.
Верховный Суд РФ отправил дело на пересмотр.
В данном случае кредитные средства предоставили не самому гражданину и не в результате его действий, а неустановленному лицу. Заключение договора в результате мошеннических действий — неправомерное действие, посягающее на интересы того, кто не подписывал соглашение и чьи права этим нарушены.
Нижестоящие суды не выяснили, каким образом сформулировали условия кредитного договора, в частности, как банк согласовывал с заемщиком индивидуальные условия. При этом самого текста соглашения нет.
Также нижестоящие инстанции исходили из того, что гражданин сразу же не сообщил банку о мошеннических действиях. Между тем, суду необходимо было оценить распечатку электронной переписки со службой поддержки ответчика, которая свидетельствовала об обратном.
С учетом этого вывод о заключенности и действительности договора является ошибочным.
